станцуем джангу на карнизе этой зимы?
и в вуали из мороза искрами стынут слезы.
в весну упадут, сорвавшись, - уже не мы.
хотя вероятней что просто грянутся оземь
танцевать, словно завтра уже не придет
в этой чертовой лжизни само слово "завтра" без смысла
танцевать, разбивая голыми пятками лед
не чувствуя в сердце особый, прицельный выстрел
с пустой головой, от легкости взмывая в небо
танцевать на лету, обрывая веревки на пальцах
и где-то в тумане, где не было нас и где лето
влететь в это лето с остывающей пулей в кармане...
и в вуали из мороза искрами стынут слезы.
в весну упадут, сорвавшись, - уже не мы.
хотя вероятней что просто грянутся оземь
танцевать, словно завтра уже не придет
в этой чертовой лжизни само слово "завтра" без смысла
танцевать, разбивая голыми пятками лед
не чувствуя в сердце особый, прицельный выстрел
с пустой головой, от легкости взмывая в небо
танцевать на лету, обрывая веревки на пальцах
и где-то в тумане, где не было нас и где лето
влететь в это лето с остывающей пулей в кармане...
Он прилетит во вторник в голубом вертолете.
И подарит мне пулю теплую, как в кино.
И последнее небо из опустевших легких,
И разноцветный полдень и пятьсот эскимо...
И подарит мне пулю теплую, как в кино.
И последнее небо из опустевших легких,
И разноцветный полдень и пятьсот эскимо...